вот пост, а то что-то он у меня не выкладывается в анкету. ошибку пишет.

- Ублюдки, ненавижу! Уроды – Мысленно пилил себя мужчина, глядя на то, как люди проходят мимо него, хотя неужели они должны были останавливаться рядом с таким как он? Конечно там все далеко не ангелы но кто остановится рядом с мужчиной бомжеватого вида? Никто, зачем им это. Поднявшись с асфальта, Керис отряхнул штаны, взял бутыль алкогольного напитка и пошел по улице, еле волоча свою тушки по дороге.  Ноги почти не слушались,  руки дрожали, и сигарету уменьшались с каждым глотком текилы. Голова кружилась, как будто его избивали арматурой часа четыре, и при этом он совершенно не сопротивлялся.  Город был отвратительным, хотя, что можно было ожидать. Погода всегда одна и та же, в городе смердит отбросами жизнедеятельности, спермой, потом и алкоголем. Волна тошноты подкатила к горлу, и согнувшись пополам Драг проблевался, так не хотелось терять свои градусы, но что делать-то. Желудок ужасно скручивало, и молодой человек бессильно упал в собственную тошноту, от неё смердело, поднявшись и от него начало смердеть, что повлекло за собой ещё один процесс освобождения желудка. Домой он пришел поздно, завалившись на разваленный диван, он допил остатки алкоголя и закрыл глаза, все начало кружится, вертолеты ещё те. Чтобы отвлечься фей начал петь.
- В темном зале все танцуют,
И моя подруга в такт
Извергает дозу пота
В дискотечный смрад.
Я стою в крутом раздумии среди потных и мокрых рыл
Священной злобой возвышаясь над скопленьем мудил ...

Жаль, что она умерла, жаль, что она умерла
Вокруг меня чужие люди, у них совсем другая игра
И мне жаль, что она умерла
Мы любили сделать вид, будто мы сошли с ума
И целый день пускали пыль в глаза
С одной лишь целью - дотянуть до ночи и тогда
Стащить трусы, и воскликнуть: "Ура!"
А потом, в начале дня, вновь открыв глаза
Она твердила мне о тайне сна
О том, что все в конечном счете растает без следа
Как то вино, что было выпито вчера ...
Жаль, что она умерла, жаль, что она умерла
Вокруг меня чужие люди, у них совсем другая игра
И мне жаль, что она умерла, так давно умерла – Допев он свалился с кровати и начал биться головой об пол. Так можно было легко успокоится, парень словно выбивал дурные мысли из своего пропитого мозга.
Наутро он еле-еле разодрал глаза. Тело ужасно ныло, голова раскалывалась. – Как ужасно жить – С такой мыслью парень пошел в нечто напоминающее ванную, сев на холодный пол он принялся дрочить, по утрам всегда стояк и от него надо избавляться, потому что это дело неприятное. У него даже трусов не было, и головка члена очень неприятно терлась об ткань джинс, это было даже больно. Закончив с процедурой он залез под душ. На самом деле эта был обычный шланг из которого текла вода, холодная и будоражащая. Она смывала с него ужасный запах пота, мочи, спермы. Это обнадеживало. - Только помни о том,
Что твой взгляд, словно выстрел
Под сводами древнего храма,
Твой конь не споткнётся,
Летя через камни,
Летя сквозь запах жасмина.
Это чувство сильнее любого медведя
И выше подъемного крана,
А всё остальное – пыль и болотная тина... – Да, он пел в душе. Но с таким хорошим голосом, почему бы и нет? Выйдя из под душа, он прошествовал к туалету и справил нужду, и по-моему на пол, потому что очки парень не одел и со зрением у него случилась беда. Страшная беда. Пройдя в комнату он оглянулся и увидел мокрую дорожку от его ног и всего тела в общем. Ах да тело, он не ел около трех дней, и кажется, через пару дней он просто упадет в обморок где-то на улице и его изможденное тело просто затопчут. Звонок телефона, безумно убогого телефона. Подойдя к брынчащему аппарату, Керис посмотрел на абонента. Арнест. – Что ему надо от меня? – мысль проскочила в голове примерно на секунду. Подняв трубку мужчина охрипшим низким что для него несвойственно, голосом ответил.
- Алле – тишина в трубке, потом он услышал этот низкий приятный голос, не то что его.
- Что так грубо Керис? Жизнь обидела? – и смех, звонкий и задорный. – Ага, и не один раз, тебе чего надо? – Авель Драг прошел в комнату и стал натягивать джинсы. – Ну как что? Я хотел бы встретится, ну это.. – такие слова всегда вели к одному. – Ты хочешь трахнуться? Так и говори, меня бесят эти твои это, эм, и прочее. Ужасные слова паразиты! – Поморщился мужчина и кое-как натянул одну штанину и продолжил. – К тому же с чего ты решил трахнуться именно со мной? Ты просто не представляешь, на кого я сейчас похож! Как будто я солист группы «Sex Pistols»! Ужасно – Вот и вторая штанина поддалась натеску мокрой ноги и втиснулась. – Ну, короче где мы можем встретиться? – вопрос был ожидаем. – Давай минут через двадцать в центре? – натянул майку и засунув помятую пачку дешевых сигарет фей вышел из дома.
Арнест сильно изменился, он помнил его прыщавым подростком, который учился на фотографа. Теперь он загорелый, мускулистый красивый мужчина и на его фоне Кер смотрелся запойным пацаненком, и это его смущало. Ар подошел к парню и поцеловал в губы, настойчиво и непривычно, раньше такой открытости он себе не позволял. Отпихнув от себя колумбийца парниша, вытер рукой рот и протянул руку.
- Привет, как ты? –
- Я отлично, как я вижу ты не очень. –
- Правда? А я не заметил. –
- Не смешно! Я серьезно, не хуево тебя жизнь потрепала! – Слово за слово, и вот они уже на кровати, Арнест вбивает в него свой член. Керис просто лежал под ним и стонал, а что ему делать-то еще. Наутро они обсудили что надо начать спекулировать героином. Через месяц он приехал снова и привез наркоты.
Через год, он приподнялся на этом деле. Второй профессией для обеспечения жизни стала сутенерство, ему везло на падших детишек с красивыми мордашками. Он обещал им лучшую жизнь, впрочем, он её давал. В грязном, черном квартале его слава бежала впереди него. И главное что он запомнил на всю жизнь, это-то, точнее тот, молодой человек по имени Максимильян. Это создание стало усладой для него, он сливал большое количество денег на подарки этому  прекрасному созданию. Постоянные уговоры уйти с работы, а работа у него была та ещё, проститутка. Какое же омерзение чувствовал героиновый фей когда думал как другие мужики трогают его, это чуть ли не заставляло его блевать. Только вот парнишка уговором не поддавался, поэтому приходилось отпугивать клиентов, иногда угрожая расправой. Зато так он мог быть уверен, что не один поганый кобель не присунет ему. Дорогая игрушка, это было самое точно описания Максимильяна, он обожал его всеми фибрами своей души. Безумно. Можно сказать что это доходило до фанатизма. Безумного фанатизма.
На его тридцать второй день рождения он стал его покровителем, можно сказать самым постоянным клиентом.
- Я не могу сказать, что люблю тебя мой мальчик, но никогда, никому тебя не отдам. - Это были последними словами, которые были сказаны перед сном.